Перевод семинаров по психологической астрологии Лиз Грин и Говарда Саспортаса.
Предыдущий перевод – Лиз Грин. Алхимия, как психологическая метафора. Часть 25.
Перевод – Игорь Сивак, 2023г. (эксклюзивно для СПб Института Астрологии).
Аудитория: Я бы подумала, что благодаря мистическому опыту человек не разочаровывается, а остается с чем-то большим, чем прежде.
Лиз: В некотором смысле это правда. Это то, что меняется. Но индивидуум должен снова вернуться в мир. За глубоким религиозным переживанием часто следует депрессия из-за неизбежного сравнения с тем, какой жизнь была до и какой должна быть после. Переживание преображает и очищает индивидуума, но затем жизнь снова начинает вторгаться, и истины проверяются. Это проблема заземления видения через обычную смертную личность. То же самое можно наблюдать при послеродовой депрессии. Опыт был преобразующим, но он также подразумевает смертность, и после торжества наступает разочарование. Начинают появляться физические проблемы, а также чувство амбивалентности.
Последствия каждой из этих алхимических стадий часто изображаются как смерть, и эту смерть называют nigredo. Часто случается пробел, разрыв между концом одной стадии и началом следующей и открытие того, что началось новое путешествие. Есть чувство, что что-то необратимое было утрачено, и ещё нет перспективы, с которой эго могло бы посмотреть на эту утрату. Многие творческие люди выражают эту ситуацию в чувстве подавленности и опустошенности, которое следует за всплеском творческих усилий. Когда работа закончена, часто возникает неприятное чувство разочарования. Каким бы трудным ни был этот опыт, человек был очень живым. Нет никого более несчастного, чем актёр, закончивший успешное выступление в пьесе. Алхимические гравюры часто изображают это nigredo или смерть как кого-то, лежащего мёртвым. Король и Королева в Розариуме изображены лежащими мёртвыми на плите после coniunctio или спаривания, которое произошло под водой. Катулл понял это, когда писал, что после соития все существа меланхоличны.
Аудитория: Кажется, есть большая разница между случайным столкновением с этими переживаниями в жизни и неслучайными намерениями алхимиков.
Лиз: Разница заключается в участии сознания. Алхимик не мог форсировать этапы работы; он зависел, согласно формулировкам текстов, от воли Бога и благоприятных конфигураций небес. Это то, от чего зависим и мы, как бы мы ни хотели определить Бога. Но алхимики пытались сотрудничать с процессом и улучшать его посредством сознательного в нём участия, посредством страдания, которое переживала prima materia. Таким образом, они верили, что в процесс Природы было добавлено немного чего-то дополнительного, что сделало его более совершенным. Процесс продолжается с сознательным согласием или без него, точно так же, как мы переживаем транзиты, независимо от того, знаем мы астрологию или нет. Но именно участие индивидуума создаёт разницу между естественным эволюционным процессом и бесценным алхимическим золотом.
Аудитория: Не могли бы вы рассказать что-нибудь об истории алхимии?
Лиз: Да, возможно, нам нужна небольшая интерлюдия. Мы рассмотрели две из четырех стадий.
Продолжение – Лиз Грин. Алхимия, как психологическая метафора. Часть 27.