Перевод главы из книги Лиз Грин «Астрология судьбы».
Перевод — Сивак Игорь, 2017г.
Я обнаружила, что интерпретируя астрологические символы очень продуктивно быть временами беззастенчиво нерациональными, и работать с образами, вызываемыми такими символами, а не концептуализировать или сводить к ключевым словам эти древние и священные фигуры, которые столько веков воспринимались и переживались как боги. Мы до сих пор не знаем доподлинно, что они собой представляют. В целях коллективного определения и осмысления в настоящее время более приемлемо называть их побуждениями или мотивами, или архетипическими стремлениями. Но я считаю, что астролог, как и аналитик, может извлечь большую пользу из юнгианского метода амплификации*, чтобы приблизиться к сущности астрологического языка. Мы можем пойти даже дальше и вообразить опыт столкновения с планетой как встречу с божеством, богом-покровителем, а не размышлять с точки зрения мотивов или побуждений. Ибо разве это не одно и то же? Возможно, не всегда разумно присваивать всё то, что внутри, как будто оно является «моим», то есть собственностью эго. В конечном счёте наши врождённые побуждения являются объектами для препарирования и рационального контроля не более, чем даймоны Платона, которые приставляются к каждому человеку при рождении и на всю жизнь придают форму его характеру. Возможно, было бы важно признать, особенно имея дело с такими вещами как судьба, что есть такие аспекты “наших мотиваций”, которые находятся за пределами нас самих, и являются трансперсональными, автономными и даже инфернальными или божественными.
Встретить планету в знаке или доме — это как войти в храм и столкнуться с манифестацией неведомого бога. Мы можем столкнуться с этим божеством как с конкретным «внешним» событием, или посредством другого человека, являющегося маской, сквозь которую проглядывает лик бога. Мы можем встретить его через тело, через идеологию или интеллектуальное видение, через творческую работу, как неодолимую эмоцию. Иногда несколько из этих вещей переживаются одновременно, и становится трудно увидеть единство между тем, что случается в жизни вовне и тем, что происходит внутри. Тем не менее, планета перебрасывает мост через бездну между «внешним» и «внутренним» и предоставляет нам смысловую связь, ибо боги живут одновременно в обоих мирах. Встретить персонификацию всего, что мы до сих пор изучали, дистиллировали в образ Мойры, это встретить то, что является непреодолимым и первобытным. Это столкновение со смертью и расчленением, ибо Мойра разбивает гордость и волю эго на маленькие кусочки. Поскольку она неизменяема, меняемся мы. Она сильнее желаний и стремлений эго, сильнее доводов разума, сильнее долга, моральных норм и добрых намерений, даже сильнее веры. Платон представлял её восседающей в центре Вселенной с лежащим у неё на коленях космическим веретеном в окружении дочерей, которые являются различными отражениями её собственного лика, стоят на страже границ естественного закона и наказывают нарушителя глубокими страданиями. Мудрость Мойры обнаруживается в отчаянии и депрессии, бессилии и смерти. Её секрет это то, что направляет и поддерживает индивидуума, когда он больше не может поддерживать себя сам, и что твёрдо удерживает его у его собственного уникального паттерна развития.
Врожденное стремление проникать за пределы видимых явлений к “незримым связям” и скрытому устройству, ведет к миру, внутреннему по отношению к чему бы то ни было. Это автохтонное стремление души, исконно присущее ей желание понимать психологически, по всей видимости, сродни тому, что Фрейд назвал влечением к смерти и что Платон представлял как желание Гадеса… Оно действует через процессы разрушения, растворения, разложения, разъединения и дезинтеграции, необходимые как для алхимического психологизирования так и для современного психоанализа**.
Это описание Джеймса Хиллмана предполагает, что то, что охраняет предписанные границы природы, также стремится к познанию собственного вращения***: моя судьба стремиться к саморазвёртыванию. Эта богиня судьбы как «фаворитка справедливости», как мне кажется, выразительно представлена в астрологическом планетарном пантеоне. Можно сказать, что в пределах гороскопа то, что было известно грекам как Эринии, карающий лик Мойры, мы можем назвать Плутоном.
* Метод амплификации – выстраивание взаимосвязей между индивидуальными и универсальными символами через интерпретацию образов. Аналитик предлагает интерпретацию образов, взятых из мифологии, культуры, искусства, с целью помочь клиенту выстроить новые взаимосвязи в своей индивидуальной модели мира. Изначально понятие амплификации означало алхимический процесс, в ходе которого алхимик погружался в поток образов и искал новые способы их интерпретации в контексте своего опыта. Метод позволяет найти не только новые грани и способы интерпретации символа, а также сделать его более интегрированным с индивидуальной моделью мира, но и открыть более глубокие переживания клиента.
** Джеймс Хиллман. “Сновидения и Потусторонний Мир” (James Hillman, The Dream and the Underworld)
*** В оригинале употреблено слово “spinning”, которое буквально означает скручивание, свивание, вытягивание нити, прядение.